Большое значение для развития экономического сознания имели интенсивные процессы формирования монетарных систем, которые происходили в средневековой Европе и были связаны с расширением влияния золота и серебра. В течение первого тысячелетия после падения Рима золото играло в Европе менее значительную роль, чем в Византии или мусульманских странах.
Это объясняется отсутствием желтого металла в достаточно количестве, поскольку в Европе не было приисков, соразмерных с теми, которые находились в распоряжении византийцев и мусульман. Но в Европе были залежи серебра, например, в Англии, где в VIII веке перешли на выпуск монет не из золота, а из серебра.
Король франков Карл Великий, по примеру византийских императоров, ориентировался больше на золото, чем на серебро. Он вновь открыл старые прииски в Саксонии и Силезии, пригласил в свою столицу золотых дел мастеров из Византии. Однако монеты, которые выпускал Карл, продержались недолго, поскольку после его смерти наследники начали междоусобные войны и его империя распалась.
Судьба серебряных английских монет Оффи (757–796 гг.), власть которого распространялась на большую часть Британии, сложилась более счастливо. Его серебряные пенни стали основой английской монетарной системы, а их чистота была настолько высокой, что эти монеты в скором времени получили распространение по всей Европе — вплоть до Волги и Дона. Они оставались главным средством платежа в Англии целых пять столетий. К моменту завоевания Англии норманнами в 1066 г. положение пенни было настолько сильным, что Вильгельм Завоеватель отказался от политики девальвации английских денег.
В средние века золотые монеты были очень ценными и простые люди их почти не имели. Чаще всего их использовали при осуществлении соглашений между купцами и оптовыми торговцами в рамках международной торговли, сборов налогов, для откупа от врагов и освобождения из плена друзей и близких.
Монархи феодальной Европы были очень заинтересованы в поддержке чистоты монет, бывших практически единым условием обеспечения эффективных торговых операций, уплаты налогов и задолженностей. В проверенных добротных монетах, с чеканным королевским знаком были заложены предпосылки к значительному повышению их достоинства над стоимостью израсходованного на них металла, поскольку они были более надежным средством платежа, чем любые другие. Эту разницу — источник прибыли для правителя — обеспечивало монопольное право на чеканку монет, которое было привилегией королей; незаконная чеканка сурово преследовалась.
Кусочки металла считались деньгами лишь в том случае, если они имели клеймо соответствующего органа власти. В его обязанность входило удостоверить, что монеты действительно имеют установленный вес и содержат металл нужной пробы, что и подтверждало их стоимость.
По мере распространения чеканки монет правители в скором времени уяснили, что исключительное право на чеканку было не только источником прибыли, но и источником власти. Монеты, подобно флагу, служили символами могущества. С их помощью монарх утверждал свой суверенитет и сообщал народу о том, кто его повелитель. Его образ (лик) монеты доносили до самых отдаленных частей государства.
Стремление монархов сохранять за собой этот источник власти и экономической прибыли объясняет, почему в средние века во многих странах раз в 3–5 лет изымали монеты, находившиеся в обращении, и заменяли их новыми, с другим оформлением. Такая мера часто встречала одобрение, так как в обращении монеты стирались или обрезались теми, кто хотел продать эти кусочки на черном рынке.
К тем, кого подозревали в выпуске неполноценных монет с корыстной целью, применялись быстрые и суровые меры. Например, когда среди подданных английского короля Генриха І снизилось доверие к деньгам, он приказал прибыть мастерам монетных дел, которых в королевстве было почти 200 человек, и половине из них приказал отрубить правую руку. Но им еще повезло, поскольку они избежали более сурового наказания — ослепления или кастрации, или того и другого одновременно, что практиковалось в те времена. Подобные методы наказания были вполне обычными вплоть до XVIII века. С полным правом можно утверждать, что такие жестокие меры в течение столетий стали главным условием воспитания морального и правового сознания, на основе которого могло развиваться не только английское, но и европейское законопослушание. В частности, в отношении уважения к финансовой системе.
Станислав Ищенко
